(ни о чём)
Бенедикт Патрикеевич Чмыдряев проснулся от резкого запаха.
Пахло ортометрическим стелларатором.
Отчётливо так пахло, до полно-ротного слюно-выделения и громогласного желудочного урчания.
Беня заглянул под кровать. На двух-сантиметровом слое пыли можно было прочитать многое. Вот пробежал вислоухий тушканчик, вот луизианский тараконогрыз, вот прокатился бочонок пива «Ссалтиха». Стелларатора не было.
Перевернувшись на пятый бок, Беня принюхался к пяткам жены. Нет. Аромат шёл не отсюда.
Распугивая мелкую челядь, живность и нежить, Чмыдряев прошёл через гостиную, ватер-клозетную, шляпную, почесуше-массажную, резино-обувную и выполз на террасу.
Амбре ортометрического стелларатора стояла стабильным опроксимирующим туманом.
Потянувшись левой рукой к правому колену, Беня ухватил за штаны пробегающего мимо дворового Апполинария. Привычным движением руки Чмыдряев вытащил из капюшона дворового фляжку водки и отхлебнул половину бутылки.
Сразу полегчало и даже засвербело в носу. Оглушительно чихнув, Беня, сквозь слепившую глаз розовую слезу узрел, как ортометрический стелларатор вылетел из основной ноздри и, приземлившись на мостовую, подпрыгивая и пуская солнечные зайчики, скрылся за углом прачечной.
«Вот так всегда» - раскинул мыслью Бенедикт – «только что-то хорошее случается в жизни, пока ищем этому объяснение, оно раз – и уже убежало»
А над улицей и недовырубленной лесо-парковой полосой поднимался новый ортометрический рассвет…