Отсутствие выходных, кстати, в то время было для меня и моих сокамерников, хорошим фактором. Потому как, в будние дни нас выводили на работу, а в нерабочие приходилось утаптывать периметр внутри обтянутой колючей проволокой ограды, вплоть до наступления тёмного времени суток.
Зима, помнится, стояла совсем обычная, и воздух со стороны Каменки дышал температурой -30-35 градусников ниже нуля. Маршировать нам приходилось в шинели и кирзачах. Так как шинели были обычные, а не от Елдашкина, поэтому обмороженных частей тела не наблюдалось.
Процедура вывода на работу знакома всем, кто помнит фильм про приключения Шурика на стройке. Дежурный офицер зачитывал список нарядов и тыкал пальцами в наши румяные рожи, самолично формируя трудовые бригады.
Желающих воспользоваться дармовой солдатской рабочей силой хватало, да и для нас, в виду строево-прогулочной альтернативы, это был лучший вариант.
Заказчиками, как правило, были гражданские структуры. Соответственно и кормили нас на выезде цивильной пищей.
Мой склероз позволяет мне припомнить один случай, когда нас, голов пять, в сопровождении бойца с АК без рожка, но со штык-ножом, отправили почернорабочить на славное счастьепроизводящее предприятие «Цветы Сибири».
Своего
охранника мы отправили спать в бролерную, самого шустрого послали воровать добывать
набор красных гвоздик (там, по-моему, больше ничего не росло). Сами же
выполняли трудовую повинность, покрывая тепличный грунт слоем каких-то луковиц.
Наш шустрик
вернулся, успев не только натырить местных растений, часть из которых была нами
захвачена в качестве взятки благодарности начальнику караула, но и успел
обменять излишек флоры на советские денежные знаки на новогодней новосибирской
улице у добросердечных прохожих.
После этого мы разбудили своего конвоира с автоматом и устроили праздник живота в местной столовке.
Чтоб понять, насколько такое пиршество было контрастно по отношению к нашему текущему арестанскому бытию и, вообще, к армейской срочной службе, скажу, что обычно на процедуры, проводимые в ватер-клозете и на приём пищи, на гаупвахте нам отводилось 2 (две) минуты.
Казалось бы, к чему всё это длинное вступление, если речь идёт только о встрече нового года?
А к тому, что в тот новогодний вечер, перед отбоем, нам, как обычно, раздали по камерам шинели. И в карманах одной из них мы обнаружили несколько яблок. Видимо, кто-то проводил предпраздничный день в трудах на овощехранилище и незаконно заныкал часть урожая.
И это был настоящий новогодний сюрприз и подарок.
И чуть позже привели на ночлег нашего коллегу по застенку, грузина, как сейчас помню, который выполнял почётную роль хлебореза и он притащил с собой буханку чёрного (а другого цвета в принципе не водилось) и банку тушёнки.
Мы поделили и быстро умяли все деликатесы, поздравляя по ходу друг друга с наступающим новым годом, и, под согревающее урчание довольных желудков, протравив несколько дедморозных анекдотов, уснули, укрывшись шинелями, с ощущением пришедшего праздника.
Journal information